История кино

 Юрий Викторович Гладильщиков (родился в 1961 году в Краснодаре) в 1983 году окончил факультет журналистики МГУ по специальности «Театральная критика». В течение первых лет после окончания вуза работал корреспондентом в газете «Советская Россия». С 1987 года перешел в «Литературную газету» на должность заведующего отделом искусств. В этом же году начал вести телепередачу «Кинопанорама», окончательно переключившись с театра на кино. В 1990-х работал кинообозревателем в «Независимой газете», газете «Сегодня», в журнале «Итоги». В 1993 году был удостоен премии «Золотой овен». В 2000-х вел рубрики в газете «Известия» и журналах: «Огонек», «Ведомости», «Русский Newsweek». В последние годы работал в газете «Московские новости», журналах «The New Times» и «Forbes» (работает в настоящее время). Склонность Юрия Викторовича составлять собственные списки лучших фильмов привела к появлению сборников «Кино: 365 главных фильмов всех времен и народов» (один из авторов) и «Кино: 500 лучших фильмов всех времен и народов» (один из авторов), изданных журналом «Афиша» в 2002, 2004 и 2006 годах. В 2008 году он опубликовал миниэнциклопедию «Справочник грез. Путеводитель по новому кино. 240 лучших фильмов десятилетия». Начиная с 1996 года, критик составляет собственные списки десяти лучших фильмов за истекший календарный год. По итогам 2015 года, авторский список замыкает «Иррациональный человек» Вуди Аллена, на третье место он поместил «Молодость» Паоло Соррентино, на второе «Лобстер» Йоргоса Лантимоса, на первое «Новейший завет» Жако Ван Дормеля. Его журнальные и газетные рубрики (обозрение кинопроцесса) адресованы киноманам, предпочитающим художественные фильмы различных жанров и тем. На настоящий момент Ю.В. Гладильщиков пишет еженедельные анонсы-рецензии к выходящим на большой экран фильмам в журнале Forbes (русская версия). На страницах журнала, помимо рецензий, появляются обозрения кинофестивалей, а также статьи иных жанров. Гладильщиков выделяет в своих рецензиях несколько частей: вводная, не имеющая названия, и еще четыре, кратко именующиеся: «О чем это», «Что в этом хорошего», «Странности», «Наш вариант рекламного слогана». В водной части критик делится собственными ожидания от предстоящего просмотра, описывает завязку основных сюжетных линий и предысторию появления фильма, обозначает источники, послужившие мотивами для создания ленты, намекает на жанровые, драматургические и актерские переклички с другими работами, иногда обосновывает собственные мотивы выбора «фильма недели». В части «О чем это» (не раскрывая основной замысел автора и сюжет, чтобы зрители не потеряли интерес к фильму) Ю.В. Гладильщиков обозначает основную идею и жанровые особенности фильма, описывает драматургические приемы, работу актеров. В части «Что в это хорошего» кинокритик отвечает на вопрос о ценности авторского взгляда на социальные и культурные проблемы: о различии взглядов на мир в разных странах, об особенностях молодого поколения, об идеологических и политических подоплеках. В части «Странности» он пишет о непоследовательности авторов кинокартины в раскрытии темы, о несоответствующим реальности идеализированных и приукрашенных образах, потерявших художественную убедительность. В заключительной части в одном-двух предложениях Юрий Викторович формулирует собственную версию «рекламного слогана». Многие заглавия рецензий Ю.В. Гладильщикова отражают его юмористическое отношение к жизни, ироническое восприятие пафосных голливудских фильмов и критические взгляды на политику: «Как важно быть ботаником», «Эволюция убивашек», «Президент с гранатометом», «Лобстер в оппозиции: почему политики боятся одиночек» и др. В рецензиях Ю.В. Гладильщиков иногда упоминаются мнения коллег-критиков о работах режиссеров и о выходящих в прокат фильмах. Чаще всего он пишет, почему согласен с ними или, наоборот, почему не считает их точку зрения верной, аргументируя, тем самым, собственную позицию. В качестве заметок, подтверждающих художественно-эстетическую ценность кинофильма, критик в некоторых рецензиях ссылается на рейтинги одного из самых значимых киносайтов IMDB. Юрий Викторович часто начинает свои рецензии с фраз типы: «придя вчера в первый день проката», «находясь в зрительном зале», и т.п. Для него характерно личное обращение к читателям. Во многих рецензиях он открыто делиться с аудиторией собственными переживаниями: «Вам показалось, что я фильм разругал? Да он мне очень понравился!», «Я не мог оторваться от «Гаража» до четырех ночных часов», «Полфильма я смеялся как сумасшедший», «Я его достаточно похвалил?», «Я прекрасно знал, чем все должно завершиться», «Я не стыжусь» и пр. Своих любимых актеров он характеризует очень яркими и эмоциональными эпитетами: «замечательный», «потрясающий» «неузнаваемая», «блистательная», «невероятная» и т.п. А что касается режиссерской и операторской работы, то критик оценивает тут логичность и завершенность как отдельных эпизодов и сцен, так и сюжетных линий в целом. Для него важно, чтобы каждый режиссерский или операторский выбор был идейно мотивирован. Он чаще оценивает не средства киновыразительности, а, в общем, качество работы авторов фильмов. Например, для него свойственно такое выражение: «сцена атаки индейцев – попросту урок режиссуры» [Гладильщиков, 2015 (в)]. Ю.В. Гладильщиков тактично и деликатно обходится со своими героями. Не часто в его текстах встречаются такие выражения как, например, «честная физиономия» (про Т. Хэнкса). Жаргонную лексику критик старается использовать редко. Но, в случае, когда речь идет не о художественных вещах, а о коммерческих и политических, жаргонизмы встречаются. Например, о серии фильмов «Парк юрского периода», критик написал: «Новейший фильм производит впечатление совсем уже наглой попытки еще раз срубить бабло на том же самом» [Гладильщиков, 2015 (б)]. Основные темы, образующими сюжетные линии в большинстве рецензий критика — идеология и политика. Сравнивая голливудский и российский кинопроцесс, он отмечает явное стремление первого к честному отражению на экране исторической и современной действительности, что во втором случае вообще не наблюдается. Хотя, конечно же, автор замечает случаи весьма примитивного деление американцами мира на черное и белое. Ю.В. Гладильщиков считает, что современные российские автобиографические фильмы («Высоцкий», «Легенда № 17″, «Поддубный» и др.) «игнорируют все, что неудобно, не укладывается в схему, требует комментария и способно вызвать у публики двойственное мнение» [Гладильщиков, 2014 (а)]. При этом он находит идеологические параллели в российском кино последних лет и в советском кино 1920-х -1930-х годов [Гладильщиков, 2014 (а)]. Конечно идеологии не меньше и в Голливуде, он «тоже привирает в сюжетах – но он отваживается на истинно серьезные байопики: о Мохаммеде Али, Рэе Чарльзе, президенте Линкольне, Малколме Икс, в конце концов» [Гладильщиков, 2014 (а)]. Основная претензия Ю.В. Гладильщиков к отечественным кинопроизводителям в том, «что они используют запрещенные в приличном обществе ходы: а) доказывают, что по отношению к русскому человеку и русскому герою всегда творится несправедливость – прежде всего иностранцами, б) не драматизируют даже, а мелодраматизируют события, чтобы зрители выходили после просмотра не просто потрясенными, а зареванными» [Гладильщиков, 2014 (а)]. Подчеркивая национальную особенность российской и американской аудиторий – веру в различные конспирологические идеи, Ю.В. Гладильщиков на материале кинематографа выявляет четыре типа «теории заговоров»: «Война машин», «Везде масоны», «Закулиса капиталистов», «Тайная сила», вызывающих большой интерес у кинозрителей. [Гладильщиков, 2014 (б)]. Его вывод вполне понятен: что в Америке, что в России идеология – главная сила, манипулирующая сознанием аудитории. Правда, одна идеология очень отличается от другой. Будучи эмоциональным зрителем, Ю.В. Гладильщиков чаще всего пытается увидеть в фильме честный взгляд авторов на общечеловеческие проблемы, искренние внутренние переживания героев. Для него важно, есть ли в фильме «живые эмоции», и «правильная» ли в нем идеология? Юрий Викторович считает, что именно Голливуд сумел сформировать «правильное» идеологическое направление в кино. «У нас принято по поводу и без крыть наглых америкосов. Но именно американцы постоянно делают фильмы о том, что нет ничего ценнее человеческой жизни» [Гладильщиков, 2015 (в)]. Действительно во многих фильмах американцы, не жалея денег, и, сплачиваясь всей нацией, спасают одного человека или небольшую группу людей: «Надо спасать человека, чего бы это ни стоило» [Гладильщиков, 2015 (в)]. Сильная симпатия к патриотизму в американском кино и критическое отношение к современным отечественным фильмам, приводят Ю.В. Гладильщикова к весьма категоричному выводу: «Самое печальное, что в нашей русской традиции все иначе. Хотя именно мы постоянно пропагандируем гуманизм русской литературы» [Гладильщиков, 2015 (ж)]. Продолжая тему «правильной» голливудской идеологии, Юрий Викторович во многих рецензиях описывает оптимизм американцев: «Голливудский герой идет на последний бой без шансов на успех Голливудским героем всегда руководит эгоизм. Пусть здравый эгоизм, если кому-то так хочется» [Гладильщиков, 2015 (т)]. «Фильмы про бокс – это идеология оптимистической нации, которая знает только одну тактику: не отступать и не сдаваться… Как бы нам тут чему-то поучиться? И каждому отдельному мужчине, и всему нашему государству?» [Гладильщиков, 2015 (а)]. В российских же фильмах последних лет, по мнению критика, вообще отсутствует настоящий патриотизм, так как правда об отечественных героях сильно приукрашена, а художественная трактовка полна фальши. Анализируя киноповествование, критик отвечает на вопросы: насколько логичен сюжет и натуралистичен художественный мир? Вызывают ли экранные образы и сюжет доверие у зрителей? При этом он сам делится своими переживаниями от просмотров: «дрожь, аж жуть», «оторопь берет» и т.п. Иногда Юрий Викторович отмечает в рецензиях особенности иранского, исландского, английского и других национальных кинематографий. О «Гордости» (режиссер М. Уорчас, 2014) он написал, что фильм представляет собой «классическую английскую социальную драму с элементами комедии. Подобные драмы, которые смотришь как детектив и простым персонажам которых искренне сочувствуешь, любят и умеют снимать только англичане» [Гладильщиков, 2015 (р)]. Размышляя о деятельности Российского министерства культуры, Фонда кино и об отношениях политической власти к кинематографии, Ю.В. Гладильщиков задается вопросом: почему в российском кино не отражаются происходящие в нашей стране политические и социальные события? Один из аргументов в пользу собственной позиции для Ю.В. Гладильщикова — социальная несправедливость, порождаемая попиранием власть имущими интересов простых граждан. Например, он прозорливо подмечает голливудскую тенденцию, где один за другим стали «выходить фильмы о тоталитарном будущем – антиутопии в духе Оруэлла» [Гладильщиков, 2013 (а)]. Анализируя данную тенденцию, Юрий Викторович приходит к заключению, что «отдельной темой всех этих картин служит геббельсовщина – оболванивание масс в интересах правящего режима» [Гладильщиков, 2013 (а)]. Ведь сегодня наблюдается особенно сильное социальное расслоение населения «даже в наименее воровских странах и, соответственно, стремлению богатых защититься от недовольства со стороны бедноты» [Гладильщиков, 2013 (а)]. Ю.В. Гладильщиков нередко пишет об абсурдности политических решений, которые вызывают у него пессимистические переживания: «Люблю жанр антиутопии, в котором демонстрируется потенциально возможное тоталитарное будущее человечества (к которому могут привести уже сегодня существующие фобии и запреты)» [Гладильщиков, 2015 (к)]. Анализируя сюжетные и стилевые особенности кинотекстов, Юрий Викторович использует художественно-эстетические категории пространства и границы. В анализе фильма Р. Скотта «Советник» (2013) он погружается в невидимые, на первый взгляд, миры, где и находит сложную авторскую концепцию. Именно границы двух миров (пространств): преступного и «мирного» стали отправными пунктами для авторов фильма в создании многослойных образов персонажей. «Одна из главных женщин фильма возбуждается при виде своего любовника лишь оттого, что знает: она ведет его к смерти» [Гладильщиков, 2013 (б)]. Ощущение границ социально-психологической и культурной нормы позволяют авторам наиболее глубоко и точно показать сложность человеческой психологии: «Лакмусовая бумага для определения, кто есть люди, а кто есть нелюди в фильме Скотта ¬– Маккарти – это именно секс» [Гладильщиков, 2013 (б)]. Для одних это «здоровые любовные отношения», а для «чужих» – это «оскорбление, вызов, насилие. Оценивая фильмы, Ю.В. Гладильщиков часто руководствуется собственными эмоциональными переживаниями. Их глубина и сила становятся важными аргументами в формулировании критиком собственного мнения. Например, споря с коллегами о том, какой все-таки фильм на каннском фестивале 2015 года лучший, он отмечает наиболее весомый «аргумент: хочется пересмотреть фильм или нет. «Молодость» Соррентино пересмотреть (да еще в компании близких людей), безусловно, хочется» [Гладильщиков, 2015 (е)]. А иногда критик искренне делится с читателями собственными переживаниями: «Я пускаю слезу. Я этого хотел».…, доминирование, убийство» [Гладильщиков, 2013 (б)]. Очень эмоционально Юрий Викторович отреагировал на последний фильм А. Германа-младшего «Под электрическими облаками». Почитав о нем зарубежную прессу, он отметил, что иностранные критики писали «чушь»: «»Я вышел после фильма весь взбудораженный». Это максимум интеллектуализма. Ни фига они не понимают ни в Германе, ни в России, ни в интеллигенции» [Гладильщиков, 2015, (г)]. Заключительные предложения в рецензии Гладильщикова особенно ярко подчеркивают его впечатление: «Жить незачем. Но надо. Хотя бы ради того, чтобы иногда смотреть такие фильмы, как «Под электрическими облаками»" [Гладильщиков, 2015, (г)]. В последней картине А. Германа-младшего Ю.В. Гладильщиков находит подтверждение собственным антиутопическим идеям, на мой взгляд, используя большие натяжки. Первая натяжка, как мне кажется, в его осмыслении того, что олигарх (который в фильме не показан) «вложил силу и душу» в строительство небоскреба. Скорее он вложил деньги и посчитал реальную выгоду. Вторая натяжка о «классических лишних людях», которых Юрий Викторович видит в картине повсюду. У классических лишних людей было благородство и честь, которые заставляли их мучиться от безрезультатных поисков смысла жизни. Уж если и есть в фильме такой «лишний человек», так это один персонаж, которого сыграл М. Нинидзе. Третья натяжка, думается, в том, что фильм А. Германа-младшего о гибели русской интеллигенции. Но фильме, скорее, можно увидеть напластование обломков идей, только одна из которых (когда речь идет о музее), может быть, призрачно отражает образы русской интеллигенции. Видимо эта идея возникает у Ю.В. Гладильщикова потому, что персонажу, которого сыграл М. Нинидзе, присуще одно из главных качеств русской интеллигенции – самопожертвование. Но, ложась под танк, во время путча 1993-го, разве он мог осознавать, ради чего жертвует собой? И четвертая натяжка – уравнивание «живых» персонажей и интеллигенции. Но если вспомнить всех «живых» персонажей, то к ним вполне можно отнести вовсе не интеллигента, а гастарбайтера, совершившего человеческий (!) поступок – пытаясь помочь умирающей женщине, он бросился на маньяка, держащего в руке нож… Описывая последние тематические и стилевые тенденции в мировом кинематографе, Юрий Викторович отмечает социальные явления, интересующие авторов кинокартин. Например, «несправедливость и жестокость политиков и социума. Или жизненный абсурд, который в мире явно накапливается. А еще смерть. Ее в каннских фильмах предостаточно. Но в них же много любви, что неслучайно, поскольку любовь и смерть в мировой культуре и философии всегда были неразлучны» [Гладильщиков, 2015 (л)]. Абсурд «накапливается», по мнению критика, и в России, но принимает уже узнаваемые тоталитарные формы. Соглашаясь с высказанной, по его мнению, П. Бусловым в фильме «Родина» (2015) идеей, что сегодня Россия переживает «жесточайший кризис», кинокритик пишет, что «люди потеряли веру в себя, поэтому фактически стали овцами, которых легко убедить в том, что мы где-то, например, ведем правильную войну, что у нас великие гимн, герб, флаг» [Гладильщиков, 2015 (о)]. Но не все беспросветно: «Мы все еще не Северная Корея и не гитлеровская Германия. И это – повод для оптимизма» [Гладильщиков, 2015 (о)]. Абсурд затрагивает все сферы, в том числе и культурные. Описывая последние конкурсные «нововведения» в Фонде кино, Ю.В. Гладильщиков отмечает, что «судя по объявленному конкурсу сценариев, фонд будет делать ставку лишь на то, что полезно Кремлю… Такой конкурс мог возникнуть только в конце 1940-х – начале 1950-х – в момент окончательного кризиса сталинской идеологии» [Гладильщиков, 2015 (у)]. Отмечая тенденцию усиления тоталитарных черт современного политического строя, Юрий Викторович пишет, что следствием этого будет рост цензуры и развитие самоцензуры, а «сочинять в условиях самоцензуры – это творческий грех и профессиональная катастрофа» [Гладильщиков, 2015 (у)]. Иронизируя по поводу 10 конкурсных тем, объявленных Фондом кино, Гладильщиков даже написал к некоторым из них краткие минисценарии, в каждом из которых наши соотечественники в духе соцреализма во всем побеждают и превосходят иностранных шпионов, военных, ученых, рабочих. Вывод банален: «чем посредственнее и наглее будет сценарий, направленный в Фонд кино в качестве (якобы) исторического, тем больше у него шансов на успех. Главное, чтобы в сценарии звучало: «Оле-оле-оле! Россия, вперед!»" [Гладильщиков, 2015 (у)]. Критик пишет и о свободе личности, которая понимается им как умение противостоять стороннему влиянию на собственное мировидение и творчество. Он пишет, что в различных ситуациях должно «сохранять собственное видение ситуации, видение событий. Нужно сохранять свою личность» [Гладильщиков, 2015 (ф)]. В рецензии к фильму «Эйзенштейн в Гуанахуато» Ю.В. Гладильщиков вывел главную его идею: «Гения губят не страсти – его губит только власть» [Гладильщиков, 2015 (х)]. По его мнению, свобода от власти – самое важное для гения. Автономия художника, его независимость – главное, что должно обеспечивать для него общество и государство. Критик очень ревностно относится к попиранию этих прав и всякий раз не упускает момента резко и категорично охарактеризовать власть сегодняшнюю. Например: «наше Министерство культуры… озабочено чем угодно (прежде всего идеологией), кроме культуры [Гладильщиков, 2015 (и)]. Франция, «в отличие от России, – свободная страна», не контролирующая идеологическое содержание фильмов [Гладильщиков, 2015 (з)]. «Важнее закона ничего нет. Вопрос: когда это поймут в стране, в которой мы с вами живем?» [Гладильщиков, 2015 (п)]. И подобных характеристик Юрий Викторович дает в своих рецензиях немало. Он очень презрительно относится к манипуляциям в политике. Наверное, поэтому жанр антиутопии – его «давняя слабость». При этом Ю.В. Гладильщиков как здравомыслящий человек, конечно, не верит в торжество революции и не видит в ней ничего спасительного. А вот в отношении Америки верно замечает, что у нее «нет опыта революций, как у Франции и России, поэтому она их идеализирует» [Гладильщиков, 2015, (д)]. Критикуя политическую обстановку в России, Ю.В. Гладильщиков характеризует ее и социокультурные особенности: «Россия остается страной, где правит пословица «моя хата с краю». Пожалуй, из всех стран, порожденных европейской историей и идеологией, Россия, если говорить о солидарности, на последнем месте. У нас дом, двор не могут объединиться, чтобы восстать против единоличного хамства» [Гладильщиков, 2015 (р)]. В современном кино Ю.В. Гладильщиков находит черты к социальному портрету нашего отечества. В России «чтобы понять человека, надо дать ему в морду и получить в ответ» [Гладильщиков, 2013 (в)]. Однако, в фильме «Москва никогда не спит» москвичи «даже изначально не понимая и ненавидя друг друга, будучи представителями непересекающихся социальных слоев, способны в какой-то момент найти общий язык. Потому что русские» [Гладильщиков, 2015 (с)]. Полагаю, что тексты Юрия Викторовича можно использовать в реализации задач медиаобразования на занятиях с учащимися школ и вузов. Учитывая интерес современной молодежи к кино и частоту посещения ею кинотеатров, актуальные рецензии критика вполне могут стать хорошим материалом для анализа и обсуждения проблем различного характера: идеологического, психологического, морального и др. Например, размышления Гладильщикова о влиянии политических процессов разных стран на кинопроизводство, отражении культурных процессов в кино, манипулятивном эффекте художественных фильмов содержат большой потенциал для развития критического мышления учащихся. В качестве повышения информационной грамотности молодежной аудитории могут быть полезными приводимые Ю.В. Гладильщиковым в рецензиях краткие биографические эпизоды из жизни кинематографистов, реальные истории создания фильмов и лежащие в их основе события. Юрий Викторович Гладильщиков в своих текстах указывает на социальные, политические и национальные аспекты кинопроцессов разных стран, что вполне может позволить погрузить учащихся в идеологическую сложность и противоречивость отношений между различными социальными классами и слоями.

Источник