Фестивальная колонка
Из этого стройного ряда характерных и метких портретов немного выбиваются два байопика. «Кутерьма» — история непростых отношений либреттиста Гилберта (Джим Броадбент ) и композитора Салливана (Аллен Кордунер ); и «Уильям Тернер» — полотно о последних годах жизни художника-мариниста с непростым характером (Тимоти Сполл ). Работая в жанре «жизнь замечательных людей», Ли легко находит точки соприкосновения между нашими днями и XIX веком, где также хватало семейных конфликтов, тайн и лжи, сладости и гадости. «Тернер» — настоящий бенефис Тимоти Сполла, который в образе Уильяма Тернера хрипит, рычит, хрюкает и вообще выбивается из круга привычных образов одухотворенных живописцев (таких много среди его современников в Академии художеств, где напыщенные болваны состоят пополам с невротиками). Выбор на главную роль Сполла, часто снимающегося у режиссера и на Тернера не похожего чуть более, чем полностью, наглядно демонстрирует, что во вселенную Майка Ли легко вписывается любой британец (а может и любой человек на Земле), чьи подошвы регулярно касаются замызганной мостовой или асфальта. Тернер встает рано утром, чтобы застать рассвет, который люди из высшего общества не слишком отличают от заката, легко относится к собственным картинам (может, например, пририсовать на готовый шедевр красным пятном буек или даже плюнуть на полотно, чтобы размазать краску в новую кляксу стихии), а также отказывается от сказочного богатства в 100 тысяч фунтов, чтобы завещать марины британскому народу (они сейчас выставляются в галерее Тейт). Последние слова художника, который не слишком часто разглагольствовал об искусстве, — «Солнце — это бог». Ли в фильмах тоже не слишком теоретизирует о миссии автора, работая по принципу «Нам всем больно, почему мы не можем поделиться этой болью?». Наверно поэтому в его фильмах, столь же сочетающихся, как и наследие Тернера, есть солнце.
