Дозорные
В России разгорелся очередной скандал из-за Чебурашки Без малого полвека назад Эдуард Успенский написал книжку о Чебурашке – «Крокодил Гена и его друзья». С тех пор неизвестный науке зверь, который в том далеком 1966-м не был даже вынесен в название сказочной повести, так прославился, что сегодня можно было бы написать книгу о «Чебурашке». Первая ее часть рассказывала бы об истории создания текста, а затем и мультипликационного мини-сериала, первый эпизод которого появился в 1969 г. В этих главах звучали бы имена писателя Эдуарда Успенского и режиссера Романа Качанова , художника Леонида Шварцмана и композитора Владимира Шаинского , актрисы Клары Румяновой и мультипликатора Наталии Дабижы. Все эти прекрасные художники, писатели, музыканты, актеры создали вместе чудесную, как сейчас принято безграмотно и бессмысленно говорить, «добрую сказку» для детей. И несмотря на то, что в мультфильме присутствуют пионеры, а в книжке иногда просвечивает слишком очевидная мораль, характерная для советской эпохи, и история, и персонаж получились «на все времена», ибо образ Чебурашки стал символом добродушной наивности, неискушенности, глупой, но такой очаровательной веры в правильность торжества милой дружественности над коварством или равнодушием. Ведь Чебурашка не является героем-борцом или героем-победителем, он преодолевает зло, невежество, холодность, высокомерие и отстраненность негативных или спорных персонажей исключительно своей невинностью – через эту-то невинность, несопричастность, непонимание зла герой заставляет все негативное в окружающем мире выглядеть донельзя абсурдным. Вслед за первыми главами гипотетическая «История «Чебурашки»" рассказывала бы об успехе бренда, о популярности его в стране и за рубежом, о том, как много стал со временем символизировать Чебурашка. Ведь удивительно, что один и тот же персонаж становится, например, символом олимпийской сборной (это, кстати говоря, парадоксальный выбор: сделать крайне неуклюжего персонажа талисманом спортсменов) и знаковой фигурой протестного движения (на листовках несистемной оппозиции Чебурашка выступал за «честные выборы»). Но если бы мы взялись писать книгу о «Чебурашке», увы, невозможно было бы обойти молчанием еще одну сторону: ведь Чебурашка – один из самых скандальных брендов постсоветского пространства. Буквально года не проходит, чтобы не возникло каких-нибудь дрязг или хотя бы мелких неурядиц вокруг этого персонажа. Самыми громкими стали процессы Успенского, который отстаивал свои права получать роялти за ушастого зверька. Были прения и вокруг Леонида Шварцмана – автора визуального образа – который оказался как бы не у дел. И это не говоря о мелких скандальчиках: например, года полтора назад один аукционный дом выставил на продажу куклы из мультфильма. Эксперты подвергали сомнению и происхождение моделей (аукционеры утверждали, будто куклы получены от каких-то наследников Качанова, однако не уточняли имен), и их аутентичность (куклы довольно существенно и по цвету, и по форме отличались от тех, что играли в самом фильме). Вообще-то говоря, скандалов было уже столько, что люди щепетильные и осторожные с Чебурашкой давно предпочитают не связываться. Проблем не оберешься, поэтому ни симпатичных проектов, ни интересных выставок вокруг этого героя почти не происходит: в основном его любят задействовать не в арт-проектах, а в идеологических. Но то в России. Японцы же горем еще не научены, поэтому довольно регулярно в своих художественных фантазиях обращаются к лопоухому покемону из России. Например, в Японии существует двухмерный сериал с короткими 3-минутными эпизодами. А несколько лет назад был создан и шикарный, невиданный кукольный проект – полнометражный фильм, точнее, сборник новелл, соединенных в полнометражное кинотеатральное полотно. Фильм получился впечатляющим. Дело в том, что японцы скрупулезно воспроизвели облик качановских короткометражек: они не только воссоздали куклы, декорации и музыку, но буквально покадрово пересняли первый фильм из советской тетралогии – «Крокодил Гена». Необходимость этого дорогостоящего фокуса объяснялась двояко: с одной стороны, важно было показать японской публике начало истории, с другой – невозможно было поставить старый мультфильм, поскольку его технические характеристики сильно отличаются от современных требований. Но был и еще один момент, не такой рационалистичный, зато очень характерный именно для японцев: они, конечно же, хотели сжиться с образами, почувствовать характер движения, ритм, пластику персонажей. Ради аутентичности на проект пригласили двух российских режиссеров – Михаила Алдашина и Михаила Тумелю, которые, в частности, следили и за достоверностью деталей в кадре на оригинальных новеллах. В общем, проект получился грандиозным, и в ноябре 2011 результат этих трудов был показан в Москве. На пресс-конференции японский продюсер объяснял, что одним из самых сложных для них был вопрос прав, что они проявили максимально возможную щепетильность, договорившись со всеми участниками процесса. Проката вслед за премьерой не последовало, и про фильм все быстро забыли. Он всплыл снова только в середине 2013-го года, когда выяснилось, что права на Россию все же приобретены и что компания, их приобретшая не слишком преуспевает в прокатном продвижении. Фильм, дополнившийся теперь еще одной оригинальной новеллой и потерявший римейк-часть (действительно, странно было бы российскому зрителю показывать переснятого Качанова), несколько раз был показан в благотворительной программе Большого фестиваля мультфильмов, потом мелькнул еще на паре фестивалей, и наконец, обрел прокатчика в лице Reanimedia – небольшой воронежской компании, занимающейся японским аниме. Надо сказать, что «Реанимедиа» — компания очень небольшая, не слишком успешная и отличающаяся от многих других игроков на рынке своей замечательной любовью к прокатываемым ими фильмам. Честно говоря, они скорее даже не прокатчики, а культуртрегеры, то есть те люди, которые занимаются именно пропагандой и продвижением нового продукта. Ежегодно они устраивают «Реанифест», на который привозят множество симпатичных новых мультфильмов из Японии, периодически открывают новые имена и неизменно бывают кооперабельны по отношению к тем, кто тоже любит кино. «Чебурашка» обещал стать одним из самых больших их проектов, если не самым большим. Речь шла чуть ли не о двухстах копиях, СМИ наполнялись предвкушением и ничто, как говорится, не предвещало… Однако чуть ли не за день до начала проката в СМИ появились сообщения о том, что Минкультуры отозвал у фильма прокатное удостоверение по требованию студии «Союзмультфильм». Я не буду сейчас вдаваться в юридические подробности: правовая история «Чебурашки» такова, что без юридического образования в ней вряд ли можно разобраться (вообще-то, это относится и ко многим другим фильмам советской эпохи). И я заранее готова согласиться с тем, что Андрей Добрунов был в своем юридическом праве. И все же… Учитывая, что данный текст является авторской колонкой, я выскажу свое мнение, недоказуемое и не подкрепленное достаточной аргументацией, просто свое мнение. И оно про то, что авторское право – это вообще крайне странная система законов, для истории человечества и истории культуры, крайне неестественная. Много тысячелетий искусство строилось на копировании, плагиате и коллективной собственности, и развивалось самым лучшим образом. Единственное морально-нравственное обоснование у авторского права – это обеспечение адекватной жизни художникам, писателям, музыкантам, которые отдают искусству свое жизненное время, а потому не могут зарабатывать иным способом. Другое морально-нравственное обоснование связано с высоко-технологичными видами искусства вроде анимации, в случае с которыми студия должна окупить свои затраты, чтобы иметь возможность снимать новый фильм. Теперь вернемся к «Чебурашке». Во-первых, здесь вряд ли можно говорить о высоких доходах, речь идет явно о копейках (фильм не получит в прокате больших денег, это очевидно для всех участников). Во-вторых, речь явно не идет об авторах, ибо сам Качанов (чьи интересы, судя по комментариям, «Союзмультфильм» представляет и отстаивает в этой акции) давно уже умер в бедности, не получив никаких особенных благ за свои мультфильмы. В-третьих, учитывая, что мультфильм был сделан за государственный счет, студия в компенсации своих расходов вряд ли нуждается, тем более, что и студия тоже – государственная. В-четвертых, нынешняя студия, к той студии, которая создавала собственно «Чебурашку», отношения имеет мало – даже с юридической точки зрения. В-пятых, вся эта история с японской экранизацией должна вызывать в россиянах вообще, и в представителях минкультуры и «Союзмультфильма», в частности, чувство жгучего стыда, потому что у нас, в России, даже наполовину собственное культурное наследие не уважается так, как уважается оно (в лице Чебурашки) в той же Японии. Положа руку на сердце, нам должно быть стыдно, что такой фильм не мы сделали, а японцы, а вот качать права и настаивать, чтобы японцы нам еще и денег платили – совсем странно в такой ситуации (если рассуждать с морально-нравственной, а не юридической точки зрения). В-шестых, было бы действительно здорово, если бы «Союзмультфильм» чуть больше занимался созданием собственного великого и прекрасного продукта, а не делил бы чужие деньги. Ведь пока, несмотря на дополнительные государственные вливания и внимание, студия не создала за минувшие годы однозначных шедевров или хитов. Так можно счет и до десяти, и даже до двадцати, пожалуй, довести, но не к чему. Если на секунду забыть о букве закона, а вспомнить о его духе, то ситуация сегодняшняя проста как две копейки. Есть люди, которые сделали неплохой фильм (и явно не супер-коммерческий), есть другие люди, которые этот фильм пытаются показать заинтересованным зрителям, и есть третьи люди, которые им мешают это сделать. Печально осознавать, что к числу третьих относятся наши государственные структуры, которые именно в этом случае никак не хотят нулифицировать закон, как это делается в сотне других, куда менее безусловных. Интересно, напишет ли кто-нибудь книжку про «Чебурашку»? Увлекательная получилась бы работа: она бы представила портрет России разных времен во всей ее красе. России, где говорят о развитии национального детского кино, а параллельно не дают прокатывать детский фильм, отдающий честь нашей российской традиции в куда большей степени, чем любой русский мультфильм последних лет. России, где бесконечно пишут про добро, а поступают корыстно и беспринципно. России, где на словах уважают авторское право, а на деле самим авторам позволяют умирать в нищете… Не знаю, как для вас, но для меня Чебурашка давно уже стал символом… нет, не добродушной наивности, а российского лицемерия. Так что, может, и впрямь не стоит российским детям с ним знакомиться? Может, здоровее будут?
