Киношные интервью
12 мая на канале ТНТ стартует новый комедийный ситком «В Москве всегда солнечно» — адаптация почти культового американского сериала «It’s always sunny in Philadelphia». Фабула проста как дифференциальное уравнение третьей степени — четыре бывших одноклассника решают открыть собственный бар, но, понятное дело, ничего толкового из этого не выходит. Во время презентации проекта для прессы мы встретились с исполнителем одной из главных ролей Константином Крюковым и поговорили о его персонаже, низменных целях, толерантности, антигероях, Германе Гессе, различных путях достижения счастья и о том, как разнести бар в клочья и получить от этого удовольствие. Кто ваш персонаж? Он самовлюбленный, слишком самоуверенный. Парень недалекого ума. В этом режиме глупого Нарцисса он существует, и ничего у него по жизни не получается. Поэтому ему можно сопереживать и надеяться, что он поумнеет или станет добрее, например. Или, может, приобретет какие-то новые ценности. Хотя для меня это маленькая загадка, почему такие герои вызывают сопереживание. Наверное, действительно, потому что у персонажей этого сериала ничего не получается при их образе жизни. А они хотят что-то поменять? Я думаю, нет. Или они могут хотеть, но не знают как. Им даже мысли не приходит, что в их моральном укладе что-то неправильно. Если бы они и хотели что-то менять, то ради неизменных целей — секса, денег, и при этом ничего не делая. А как вы в жизни относитесь к людям, которых интересуют простые человеческие удовольствия на уровне инстинктов? Я ко всем людям отношусь хорошо до тех пор, пока они мне не мешают относиться к себе хорошо и жить своей жизнью. Я очень толерантный человек. У каждого своё счастье, и насколько оно сильно зависит от ума, это еще большой вопрос. Иногда не слишком умные люди бывают гораздо счастливее, чем люди умнее. Или люди неимущие. Например, люди в Азии или в тех же Филиппинах. Я, например, ездил на Филиппины и познакомился с семьей, где мама, папа и двое детей живут в мотоцикле с коляской. После этой поездки я понял, что есть разные категории счастья, и ум и достаток не всегда приносят то настоящее жизненное счастье и добро. Наверное, жизнь все-таки стоит судить по добру или его отсутствию. Вы открыли что-нибудь для себя впервые при работе с вашим персонажем? Мне кажется, мы открыли кучу всего. После 4-х месяцев работы наступила смена, где нам надо было разнести бар в клочья. Это была крайняя смена, потому что на следующий день бар был бы уже в клочья. Я снимал всех наших актеров, продюсеров и режиссеров, как они радовались этому событию. Я понял, что мы все очень видоизменились. Если бы в первый день нам бы поставили задачу весело разбить помещение, то мы бы все засмущались, будучи культурными людьми. Но по истечении 4-х месяцев мы с удовольствием разнесли весь бар. Все раскидали, сожгли, убили, порвали. При этом посмеялись и обрадовались на очень банальном детском уровне. Я думаю, я научился какой-то детской непосредственности и пониманию того, что всех людей надо любить. А еще здоровой доли цинизма. А кто вам ближе герой или антигерой? Работать всегда интереснее с антигероем. Его интереснее и азартнее оправдать, чем человека, чьи действия понятнее. Например, влюбленного. Почему человек влюбляется, понятно всем. А почему человек убивает других людей, и как возникает какая-то отрицательная личность — это всегда интересный процесс. Мне кажется, что все люди, которых мы считает отрицательными, просыпаются с утра с четкой мыслью, что они отличные ребята. И главная задача, когда ты играешь отрицательного персонажа — понять, почему он думает, что он хороший. У него все должно быть обосновано, должна быть какая-то система ценностей, почему он думает, что он хороший человек. Это всегда интереснее, чем когда ты просто сталкиваешься с хорошими людьми. Хотя и они иногда оказываются ужасными людьми. Согласитесь ли вы тогда, что, исполняя отрицательную роль, вы несете большую ответственность перед аудиторией? Я с этим полностью согласен. И если брать ответственность социальную или художественную, то впервые я с этим столкнулся на проекте Pick Up. Он вышел в свет немного перемонтированным, но изначально это была молодежная трагедия. Финал был очень печальный. И мой герой был не просто отрицательным, он был сверхантигероем. И закончилось у него все плохо. И тогда мне приходили мысли, что чем более достоверно ты это сделаешь, тем больше пользы это принесет. Потому что люди тогда поймут, что так жить не надо. Мне кажется, что таких примеров в кино и в жизни бывает очень много. На каком-то этапе человек может вызывать у тебя удивление или восторг. И ты даже можешь хотеть быть на него похожим. Но никто не знает, что с этим человеком будет в его 60 лет, когда все, что он сделал за всю жизнь, будет подведено к какому-то итогу. А цель в чем? Подать зрителю пример или объяснить ему, что и у плохих парней есть на то причины? Я думаю, что цель никогда не должна заключаться в манипуляции зрителем. У актера она должна заключаться в правдоподобности действия. Зритель сам решит, нравится ему это или нет, и годится ли в примеры. Но главное — сделать достоверно. И чем более достоверно это будет, тем больше у зрителя возможностей принять адекватное решение. У вас есть любимый антигерой? В литературе это квазиантигерой Гарри Галлер из «Степного волка». Он для кого-то он герой, а для кого-то наоборот. А в кино я с ужасом выяснил, что для большинства моих знакомых женщин персонаж «Последнего романтика планеты Земля» , который мне казался супер героем, оказался подонком. Я устраивал маленький просмотр этого фильма для друзей, и возникла полемика, что герой безвольный и безнравственный. Хотя я думаю, что он очень положительный персонаж. А вообще моё любимое кино про антигероев это «Советник». Оно мне очень понравилось, потому что состоит исключительно из антигероев. И все они оправданы. А кто сейчас может быть героем экрана? Я думаю, что герой должен быть неоднозначным. Это должен быть сложный персонаж, у которого будут и положительные и отрицательные черты. Тогда в это можно будет поверить и понять, что это жизнь. В абсолютно положительного героя никто не поверит. Потому что в людях всегда есть и темная и светлая сторона. Я не приверженец мнения, что нужно снимать художественную документалистику о нашем сегодняшнем дне и героем делать людей, в настоящей жизни неинтересных. Я за то, чтобы это было художественно и с какой-то мыслью. Например, чернуха про российскую глубинку меня не вдохновляет. Это не герои и даже не антигерои. Это вообще никому не нужная история. А что делает героя героем, а антигероя антигероем? Герой несет идею и мысль либо какую-то общность идеи и мысли. У нас есть куча героев из глубинки, которые несут мысли. Но история про спившийся российский народ — это не героическая история. Мне кажется, что если мы осмеливаемся называть кино- или теле производство художественным, то это должно быть искусством. А искусство всегда должно возвышать человека над тем, чем он сегодня живет. Но не принижать, потому что это уже не искусство. А что касается антигероев, то есть такой старый фильм «Кокаин» с Джонни Деппом , и вот непонятно, герой он или антигерой. Вот такими должны быть персонажи? Со знаком вопроса? Да. Они должны давать точное представление того, что человеку всегда есть, за что отвечать. Герой Джонни Деппа для меня хороший тем, что непонятный. Какой ролью вам бы хотелось запомниться зрителям? Каким вы хотите войти в историю? Я вообще не стремлюсь войти в историю. У меня такой задачи нет. Хотя, такое желание возникает каждый раз, когда ты начинаешь какой-то проект. Если говорить о своих личных предпочтениях, то мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь осмелился снять пару литературных произведений, где бы я сыграл главного героя. Есть очень маленький рассказ Гессе «Август». Вот я бы его и в кино снял, и сам бы там снялся. Какой реакции вы ожидаете от аудитории на сериал «В Москве всегда солнечно» в целом? Я бы хотел, чтобы люди спокойно посмеялись. В слоганах на афишах он заявлен как не семейный и не какой-то конкретный, а просто смешной. Вот хотелось бы, чтобы это удалось, чтобы он был просто смешной. В пресс-ките написано, что ваши герои — говнюки. А так и есть. И говнюки часто бывают смешными. И очень смешными. И очень часто можно говнюкам сопереживать. Это классический метод драматургии сатиры – подражание худшим примерам. Именно. Поэтому я за то, чтобы люди получили хорошие эмоции. А главное, чтобы посмотрели на этих героев и сами себе сказали: «Ух ты, да мы, по сравнению с ними просто хорошие люди и прекрасные ребята». Когда ты видишь кого-то хуже себя, это очень поднимает тебя в собственных глазах. А обратной реакции у зрителя не боитесь? Ну, вообще мы не показали ни одного успеха наших персонажей в их начинаниях. Поэтому я не думаю, что кто-то захочет так жить. Они же мучаются, бедные. Нет, я не думаю, что это будет сподвигать людей на такую жизнь. Скорее, как раз, наоборот.
