Арт
Когда героиня Генсбур , Джо, утрачивает свое либидо и обращается за помощью к мужчине с плеткой (Джейми Белл ), она вновь обретает способность испытывать оргазм, но при этом теряет своего мужа (Шайа ЛаБаф ) и ребенка. После этого Джо встает на скользкую дорожку: как специалист по мужской психологии и физиологии она оказывается идеальным специалистом по выбиванию денег из затянувших выплату должников. Под руководством опытного наставника (Уиллем Дефо ) она достигает все новых и новых высот и вскоре сама обзаводится ученицей и близкой подругой (Миа Гоф). Раскрывать дальнейшее было бы некрасиво. Первая часть «Нимфоманки» поначалу воспринималась, как визуализация оригинального названия фильма Катрин Брейя «Sex is comedy» (в российском прокате – «Интимные сцены» ), — игривой зарисовки на тему сексуальной раскрепощенности, по крайней мере, до финальной четверти с умирающим в муках отцом главной героини. Во второй части «Нимфоманки» всем уже не до смеха – в течении двух часов Триер будет проводить сеанс психотерапии, прикрывшись персонажем Шарлотты Генсбур. Любопытно, что режиссер на протяжении четырех часов вкладывал в уста сначала дебютантки Стэйси Мартин, а затем и Генсбур, мысли, присущие скорее особям противоположного пола – от отрицания любой формы любви как жалкого и сентиментального рудимента до восприятия партнеров исключительно в качестве объектов для копуляции – для того, чтобы выдать в финале феминистскую идею. Конечно же, эту идею проговаривает мужчина, более того — фон Триер, и потому она не может не звучать несколько неуместно. Впрочем, слово «уместность» тут не подходит – Триер снимает все фильмы не про Европу, не про Америку и не про женщин с золотым сердцем, а исключительно про себя. Он не то чтобы изгоняет из себя демонов, а скорее делится своими потаенными страхами и комплексами. И в чем ему никак нельзя отказать, так это в искренности, как бы он ни прятал её за цинизмом и жестокостью. При этом сложно отделаться от ощущения, что это комплексы инопланетянина, с сугубо научным интересом решившего препарировать сексуальные инстинкты человеческой расы. Судя по «Нимфоманке», да и не только по ней, секс Триеру противен и обременителен, и как вид рекреации, и как способ репродукции. Однако он не может не рефлексировать над тем, насколько люди от него зависимы и на что они готовы ради него пойти. Это уже не «Секс — это комедия», а скорее «Секс — это страдание». Очень легко отделаться от очередного фильма Ларса фон Триера, обозвав его манипуляцией или издевательством над зрителями, и таким образом ловко уйти от какого-либо анализа. Бессмысленная фраза «над нами посмеялись» — самая простая расписка в собственной беспомощности; видимо, поэтому её с удовольствием использовали применительно к выдающимся фильмам «Рассекая волны» , «Догвилль» и «Антихрист». В «Нимфоманке» если Триер над кем и смеется, то скорее над самим собой и своим отношением к противоположному полу, и смех этот самого горького свойства. К сожалению, не получается посмеяться ни вместе с автором, ни над ним, по причине отсутствия интереса к происходящему на экране. Печально, но приходится признать, что кино Триера, к тому же с немалым количеством крупных планов пенисов и вагин, оказалось донельзя искусственным и претенциозным. Впрочем, он любопытен, прежде всего, как своеобразный мучительный аттракцион. Можете поверить, если еще не догадались, но «Внутри Ларса фон Триера» не очень приятно находиться. «Нимфоманка: Часть 2″ в прокате с 6 марта.
